Тиэко Такамура
高村 智恵子


«"В Токио нет неба, я хочу видеть настоящее небо", — говорила Тиэко Такамура. Но она была неправа». Это отрывок из пролога к первой части новеллизации «Пингвиньего барабана» (авторы — режиссер Кунихико Икухара и писательница Кэй Такахаси). Кто та женщина, о которой идет речь в тексте?

Тиэко Наганума родилась 20 мая 1886 года в префектуре Фукусима. В семнадцать лет она стала студенткой новооснованного Японского женского университета в Токио и закончила его в 1907 году. Тиэко была феминисткой и художницей: она создала обложку для первого выпуска журнала «Сэйто» («Синий чулок»), на страницах которого «новые женщины» обсуждали животрепещущие проблемы общества. В 1914 году Тиэко вышла замуж за поэта и скульптора Котаро Такамуру (интересно, что он был одним из тех влиятельных литераторов, которые разглядели талант молодого Кэндзи Миядзавы). К сожалению, в 1929 году семья Наганума разорилась, и это несчастье сильно повлияло на Тиэко. Через два года у нее обнаружили симптомы шизофрении, и в 1935 году она была помещена в санаторий, где и находилась до собственной смерти — она скончалась от туберкулеза в 1938 году.

Тиэко писала стихотворения, но, к сожалению, мне не удалось найти их в интернете на русском или английском языке. Однако в антологии японской поэзии Серебряного века были изданы произведения Котаро Такамура, в том числе выборка из «Книги Тиэко» — сборника, в котором поэт описывал свои отношения с любимой супругой, ее болезнь и медленное угасание. Нетрудно указать на стихотворение, которое послужило источником цитаты, использованной в прологе новеллизации. Это «Наивные речи» (перевод с японского Александра Долина).

Тиэко говорит, что в Токио нет неба,
Говорит, что хочет видеть настоящее небо.
С удивлением смотрю вверх,
Туда, где в редких просветах
Меж зеленых ветвей развесистых вешних вишен
Открывается знакомое с детства
Необъятное прекрасное небо.
Над землей висит пасмурная дымка
От сырости розового утра,
Плотная вблизи, прозрачная в отдаленье.
Тиэко говорит, куда-то за горизонт глядя,
Она говорит: «Синее небо, что каждый день на рассвете
Открывается над горами Адатара, —
Вот настоящее небо Тиэко».
Наивные речи о небе...

В аниме-версии «Пингвиньего барабана» можно найти по меньшей мере один легкий след, оставленный Тиэко Такамура. Именно ей могла быть обязана своим именем Тиэми Такакура, мать семейства. Американские фанаты заметили, что второй кандзи ее имени (выглядывающий из-под скотча на табличке со списком обитателей дома) в первой серии напоминал скорее 子 ко, нежели 美 ми, который можно увидеть во флэшбеке из пятой серии.

И еще одно забавное совпадение. Как упоминалось выше, Тиэко Такамура проиллюстрировала обложку журнала «Сэйто» за сентябрь 1911 года. Этот первый выпуск открывало эссе известнейшей японской феминистки Райтё («Гром-птицы») Хирацука, которое начиналось со слов: «Изначально женщина была солнцем» (原始、女性は太陽であった Гэнси, дзёсэй ва таё: дэ атта). Здесь можно усмотреть аллюзию на первые стихи Евангелия от Иоанна: «В начале <...> Слово было Бог» (はじめに <...> 言葉は神であった Хадзимэ ни <...> котоба ва ками дэ атта), а также отсылку к синтоистским мифам о верховной богине Аматэрасу, воплощении Солнца, и полемику — если верить английской википедии — с женоненавистничеством популярного тогда Ницше.
А теперь начинается самое интересное. Второй кандзи слова 太陽 таё:, «солнце» — это первый кандзи имени 陽鞠 Химари (сам по себе он тоже может значить «солнце», хотя чаще используется запись 日. Кроме того, все ведь помнят, что открыла нам двадцатая серия? Имя пингвинихи Сан-тян унаследовано от котенка и значит на самом деле вовсе не «Трешка», как устоялось в русском фэнсабе, а «Солнышко», Sun-chan... Каждый вправе решить для себя, что же это: полнейшая случайность или очередной режиссерский план по отъему мозгов у населения.