Интервью с Кунихико Икухарой, которое было напечатано в буклете, прилагавшемся к блю-рею с первыми тремя сериями аниме.
Перевод с японского на английский -
nyonyo.
Английский текст:
penguindrum.livejournal.com/44413.html(Огромная благодарность
homosev за деятельное участие в переводе и кропотливую редактуру.)
____________________________________________________
- В "Mawaru Penguindrum" описан образ семьи, верно?Икухара:- Я подумал, что прямо сейчас мне хотелось бы создать историю о семье. Хоть мы и пытаемся свести идею «семьи» к одному слову, его значение изменяется вместе со временем. Например, когда случился послевоенный бэби-бум, обычными были многодетные семьи. Потом стало нормой заводить только двоих, а теперь часто воспитывают единственного ребенка.
И, как результат, представление о семье в нашей культуре преобразовывалось вместе со временем. Например, истории, где младшая сестра, которую ты никогда в жизни не видел, вдруг появляется у тебя на пороге и становится членом семьи!.. Мне кажется, подобная фантазия смогла обрести популярность только потому, что мы живем в эпоху, когда так много семей растят единственного ребенка.
И поэтому сейчас я хотел бы увидеть историю семьи, которая пытается наладить связь. Это интересует меня больше, чем любовные истории. «Почему я здесь, с ним, в этом доме? Почему она рядом со мной?» Как-то так.
Семьи состоят из людей как одного пола, так и противоположных полов. Думаю, это говорит о том, что семейные узы возникают постепенно и проникают глубже, чем узы физические. Сексуальность здесь особо ни при чем. Вернее, даже если вовлечены сексуальные отношения, семейные всё равно сохраняются…
Думаю, одно время семьи выставляли в дурном свете. Стремились продемонстрировать, как важно ценить собственные чувства, и зачастую решали изобразить семью помехой для этого…
Но лично я сейчас хочу показать возрождение семьи, семейную связь.
читать дальше
- В семидесятые годы действительно появилось немало фильмов и книг, описывающих распад семьи.
И.:
- Думаю, тогда средства массовой информации изо всех сил стремились «разрушить семьи». Но причина, по-моему, как раз в том, что семья – это нечто неразрушимое.
Однако мне кажется, что в этом отношении Япония радикально преобразовывается. Ценность семьи как общности внезапно изменилась коренным образом. Поэтому я начал задаваться вопросом: «Так что же такое семья?»
Создавая образ семьи, я не хотел прибегать к тактике отрицания. Например, при изображении раскола в семье я не хотел бы прибегать к утверждениям в духе: «Что ж, это всё отец виноват, что так вышло».
Вот почему я решил, что в этой истории в семьях главных героев не будет дурных людей.
- Понятно. Даже если человек совершит грех или преступление, порой именно настоящие родственники пытаются поддержать его. В каком-то смысле «семья» выходит за границы моральных представлений о «правильном и неправильном»…
И.:
- Я смотрел как-то раз американскую телепередачу, где рассказывалось о семье, которая каждый год навещала своего родственника в тюрьме, и всякий раз они делали семейный снимок, где были все вместе.
Если бы такое показывали в Японии, наверное, основной идеей было бы: «Это маленькое сообщество причинило неудобства, что непростительно». Общество, основанное на деревенской психологии, отмежевалось бы от такой семьи.
Но в Америке всё наоборот. Вроде: «Что бы ни говорили все прочие, важно сохранять нашу общность». Я подумал, что это очень интересно.
Мне любопытно, не станет ли Япония такой в скором времени. Думаю, недалек тот день, когда все начнут задаваться вопросом: «Какое сообщество для меня важнее всего?» И тогда романтическую любовь перестанут представлять главной драмой жизни.
В девяностые было много сюжетов в духе: «Вот он я!», - но мне они надоели. Теперь я лучше попытаю счастья с историей, которая укрепляет чувство общности.
- Вы имеете в виду осознание того, что есть вещи, которые всех нас объединяют.
И.:
- Оглядываясь на недавнее землетрясение, в самом деле начинаешь чувствовать, что завтра всё может просто исчезнуть. Вот в чем правда. Эту правду все усвоили накрепко. Наблюдая за сменой времен, мы, японцы, в результате сами стали по-другому смотреть на мир. Думаю, художественный вымысел тоже изменился.
«Какой общностью я хочу дорожить больше всего? Как я смогу ее сберечь?» Это становится поводом для размышлений.
Мое поколение не принимало участия в студенческом движении, и мы не пережили сполна этого ощущения общности. У нас было лишь подсознательное ощущение принадлежности, которое исходило от наших семей. Но теперь мы вступаем в эпоху, когда под угрозой даже такое неосознанное существование сообщества.
- Понимаю. Значит, вместо того, чтобы тратить энергию на попытки разрушить что-либо, вы хотите направить свои усилия на объединение?
И.:
- Эпоха эгоизма продолжается, верно? Даже если кто-то знает в общих чертах, что ему нужно для счастья, семья попытается подчинить его мнение собственному.
Как в случаях, когда люди не понимают, отчего ребенок безвылазно сидит у себя в комнате, и просто вешают на проблему жестокий ярлык вроде «хиккикомори». А потом навязывают ребенку свои представления о том, какой должна быть семья. Конечно, дети будут бунтовать…
Но я считаю, что пришло время наконец перерасти такой способ мышления. Думаю, пора бы уже закончить эпоху навязывания остальным своей концепции счастья. По сути, теперь наступила пора поисков «нового представления о счастье».
- Потому что общество теряет смысл, когда индивиды стремятся навязать друг другу свои идеи.
И.:
- И в этой истории нечто подобное показано в начале сериала. Попытки навязать другим свои представления о семейном счастье. Попытки заставить других разделить его с тобой. В первой половине сериала сделан такой акцент.
Но если пытаться навязать другим свой образ, ничего не выйдет. Ведь, в конце концов, желание быть вместе – это эмоциональный выбор, не определяемый логикой. Даже если попробовать обосновать все логически: "Люди нуждаются во мне, потому что…" – семьи на этом не построишь.
Некоторые герои этой истории начинают лишь с видимости семьи. И это приводит к конфликтам и разочарованиям. У каждого из них есть собственное представление о том, какой должна быть семья. И в конце концов они заявляют друг другу: «Это ты ошибаешься!»
- И в центре находятся трое Такакура и Ринго, которые в таком положении двигаются вперед.
И.:
- Лично я мечтал увидеть обнадеживающую историю, которая показала бы, что на фундаменте существующего ужасного сообщества дети могут построить свое, новое.
И я не хотел бы, чтобы в этом отношении меня поняли неправильно: я не пытаюсь выставить это первое, дурное сообщество в положительном свете. Но в то же время я никак не могу принять точку зрения тех, кто захлопывает дверь и говорит: "Мы тут ни при чем".
Я не желаю прибегать к поверхностным обобщениям, как делает большинство средств массовой информации, где просто говорят: "Это – зло".
Студенческое движение отвергало нацию. Но вместе с тем они отвергали и поколение своих родителей, и собственные семьи. Создание собственного сообщества путем отказа от другого… защита собственной позиции путем отказа от устаревшей… Я не хочу рассказывать о подобном.
Скорее я хотел бы передать такое чувство: «Мы всё равно любим наших мать и отца, совершивших такие поступки, даже если они были неправы».
Если вам кажется, что вам некуда возвращаться, даже из "неправильных" вещей можно построить место, которое станет домом для вашего сердца.
Я стремился рассказать историю такой семьи не в реалистичной манере, но в стиле современного мифа. Однако я не хотел бы, чтобы ее приняли за религиозную притчу, поскольку эта область меня не интересует.
- Понятно. Значит, вы изображаете сообщество как некий символ. "Mawaru Penguindrum" – ваша первая самостоятельная работа за двенадцать лет. Можно ли сказать, что некоторые моменты были написаны благодаря времени, прошедшему с вашей последней работы?
И.:
- За последние пятнадцать лет многое невероятно изменилось. Определение "государства" приобретает новые черты, экономика выходит за пределы отдельных стран… Это отражается и на нашем близком окружении. Ситуация с ростом иммиграции тоже приводит к пересмотру нынешнего положения "семьи" внутри нации, как мне кажется.
Все с давних пор говорят: «Деньги не главное». Но не каждый может найти что-то им на замену.
Я думаю, поэтому какое-то время были популярны драмы, которые утверждали: «Главное – это любовь!» Противопоставляя: «Деньги - не главное, главное – любовь».
И постепенно все стали мысленно отделять одно от другого: «В книжках можно писать, что главное – это любовь. Но в настоящей жизни, на самом-то деле…»
Однако в наше время, на мой взгляд, люди начинают думать: «Мне слишком неудобно и дальше разделять то и другое в мыслях».
Мне кажется, мы наконец достигли того уровня, на котором мне хотелось бы прочно утвердить идею: «Деньги – не главное». Я хочу понять, в чем же заключается наше новое представление о счастье.
У меня есть свое определение счастья. Думаю, это верно для каждого из нас.
- Ясно. Обсуждать "новое представление о счастье" нелегко, но это очень важно.
И.:
- Но полное поражение в поисках того самого "нового определения счастья" взамен денег - тоже часть истории молодых людей этого поколения.
И если взглянуть на это со стороны, подобное не покажешь в хорошем свете. Но так же несправедливо занимать позицию «меня это не касается».
Скажем, во все времена найдутся люди, которые не прислушиваются к другим, а утверждают: правильно то, во что верят они. Думаю, их точно всегда будет ожидать неудача.
Но на этот раз я хотел обратить внимание на людей, которые утверждают, будто правильно то, во что верят они. Утверждают, будто «правильно» то, во что верят они – и терпят поражение.
Обычные люди позволяют себе до определенной степени отступать от своих убеждений, и это служит для них подстраховкой. Даже осознавая, что является "правильным", они могут притвориться, что не видят ужасной действительности, и так жить дальше.
Но есть и те, кто по сути своей абсолютно не способен делать вид, будто не замечает этой реальности, и может принять лишь "правильное".
Им часто причиняют боль, и из-за этого им приходится нелегко. Вернее, они просто не умеют жить легко. Я не хочу отмахиваться от таких людей. Средства массовой информации никогда и ни за что не говорят о них хорошо. Никогда не скажут: "Эти люди пытались жить правильно, не идя на сделки с собой". Их просто называют сумасшедшими. Человек, который в своих рассуждениях доходит до крайностей и не обманывает сам себя…
Я хочу показать его в данном проекте, не выставляя в дурном свете.
В обществе, где мы живем, случается столько абсурдных и неоднозначных историй. Но в них члены самых маленьких наших сообществ идут на страдания, чтобы спасти друг друга.
Даже если в сообществе совершили грех, его членам не предлагали возможности жить где-либо еще. И даже если миру оно кажется отвратительным и порочным, для них это место, полное воспоминаний.
Я хочу изобразить печаль и непомерные переживания таких людей.
- Понятно. Это непростая задача – исследовать то, что все вокруг по мере сил стараются не замечать.
И.:
- Это история, которую я и в самом деле хотел увидеть, хотел создать в 2011 году. Разумеется, важно, чтобы она была занимательной; но, кроме этого, я стремился выяснить для себя во всех деталях: что я могу совершить сегодня и сейчас? Что желаю увидеть?
И напоследок: Пингвиний барабан - это не абстрактное понятие, он будет показан на самом деле. Ждите с нетерпением.